В крупном магазине электроники теперь всё будет зависеть только от вашей ловкости: под воздействием магнитной колбаски алармы (магнитные замки) расщелкиваются, как тыквенные семечки!

Стальной крючок пригодится вам в магазине дорогой одежды — дополнительные чипы обычно прячут за швами, иначе их не извлечешь. Если в торговый зал пускают с сумками, все становится еще проще: 4—5 слоев простой металлической фольги, наклеенной с внутренней стороны, позволят наполнить ее любыми товарами, даже не снимая алармы. Добычу легко сдать в ларек арабам за полцены — и гарантированные деньги у вас в кармане. Видите, как просто? Тысячи людей живут в Европе только этим, знаете ли.

Мы все — пятая колонна в европейском обществе. Паразиты? Нет, новая кровь, еретики-колонисты, ваше будущее. Мы самые хитрые, самые активные, самые бесстыжие, говорим на всех языках подряд, женимся на ваших женщинах ради документов, мы можем делать то, чего вы уже давно не можете. Политикам этого не остановить, вечные ценности под угрозой — ничего уже не поделаешь. В Марселе уже давно нет французов.

А еще можно красть на ура. Знаете, как это? Это значит, вы хватаете в магазине ноутбук, и — ура! — вниз по улице. Я закусывал консервами на лестнице собора, когда чья-то тень метнулась к моему рюкзаку. «Ура!» — араб уже сцапал его и собирался припустить, но оступился и полетел по ступенькам кубарем. «Пардон, мон ами!» — он ничуть не смущен. «Жюстис де Дю», — соглашаюсь я.

С фальшивыми американскими правами вместо удостоверения личности можно ездить в пригородных поездах, но нельзя лечиться. В Брюсселе уже холода, весь покрытый коркой гноя, я шатаюсь без приюта по улицам. На сквере растянули свои брезентовые палатки беженцы из Восточной Африки — они живут здесь годами, ожидая решения миграционного ведомства об их статусе. Пищат дети, коптят трубы буржуек — война! война! скоро будет война. В госпитале отказались меня принимать, социальная клиника не работает — я рухнул в приемной «Скорой помощи». «Мне нужна помощь. Девушка, это чума?» — «Нет, котик мой, это ветрянка. Теперь у тебя началась пневмония, тебе нужно держать ножки в тепле». НАТО убьет меня, если не убраться отсюда. Снова наперегонки с болезнью и контролерами я возвращаюсь в Амстердам.

На фасадах старинных домов вдоль каналов, почти под самой крышей, расположен специальный крюк. Это традиционный для Голландии способ подъема грузов на верхние этажи зданий — через окна. К крюку закрепляется система блоков, и мы с белорусами вручную тянем на пятый этаж стиральную машину — она раскачивается прямо у нас над головами. Наконец у меня есть работа. Отцепил чей-то велосипед от фонарного столба, заселился в помещение заброшенной автомастерской — жизнь потихоньку налаживалась.

«Петя Косово возвращается с дневником беглого анархиста после трех месяцев, проведенных в польской тюрьме»